Табачный кэп
Редактор отдела политики — о том, почему от новой инициативы Дмитрия Медведева никто не бросит курить
Отпуск в политическом отделе подразумевает две вещи. Первая — ты вырубаешь все возможные каналы связи с внешним миром, в котором есть депутат Милонов, Координационный совет оппозиции и Барак Обама. Вторая — ты всегда бываешь крайне удивлен тому, что произошло за твое недельное отсутствие. Так и сейчас.
Главный сюрприз последних нескольких дней — предложение Дмитрия Медведева ужесточить антитабачное законодательство, которое быстро переросло в инициативу правительства, которая, в свою очередь, уже «ушла» в Думу и, по всей видимости, превратится в закон в самое ближайшее время.
Эта тема меня волнует по очень банальной причине. Я курю больше шести лет. Курить начал, потому что захотелось — и пока не расхотелось: каждый волен заниматься саморазрушением ему одному удобным способом. При этом, я всегда был готов поступиться определенной свободой «посмолить», если того потребует закон. Всем было понятно, что когда-нибудь и в нашей стране все станет как в Европе — и в кафе не покуришь, и пачка сигарет будет стоить, как минимум, полсотни рублей. Но в этот раз маленький курильщик внутри меня взбунтовался. И вот почему.
Россия — одна из самых курящих стран мира. 44 процента населения прикуривает, затягивается и смолит ежедневно. Российские сигареты на порядок приятнее западных (не ценой — хотя и ей тоже — но вкусом), в кафе до сих пор есть зоны для курения, а на сигаретных пачках пока еще нет рисунков с трупными пятнами. Многие курят еще со школы: ваш покорный слуга держался до 18 лет, но почти каждый день в 9 — 11 классах все равно начинал в курилке — потому что иначе последние новости и не узнать. Многие курят и до самой глубокой старости — и скуриваются.
При этом Россия — одна из самых пьющих стран мира. Если не количественно, то качественно, у нас умеют и любят напиваться. Российские пиво и вино, конечно, далеки от западных аналогов, но тоже недурны. У нас еще можно безбоязненно выпивать при наличии бумажного пакета поверх бутылки, а напитки пока еще можно купить и в ларьке — а не только в специальной сети, как в соседней Финляндии. Многие пьют еще со школы: кто хотя бы на выпускном не пробовал хотя бы шампанское? Многие пьют — и спиваются.
Но вот тут начинаются заметные расхождения. Дело в том, что употребление табака и алкоголя имеет совершенно разные социальные последствия. Вряд ли, выкурив полпачки сигарет, человек может наехать на автобусную остановку с невинными гражданами, избить до полусмерти родственника или просто дойти до животного состояния. Вряд ли сигареты ведут к полной деградации личности и пьяной поножовщине.
Я ни в коем случае не стану оправдывать курильщиков. Да, безусловно, это в определенной мере саморазрушение. И даже самоубийство. Но я не стану оправдывать тех, кто довольно однобоко борется за здоровье нации. В стране уже долгие годы нет нормальной физкультуры, спортзалы непомерно дороги, а пропаганда здорового образа жизни — в лучшем случае пища для «Бизнес-линча» Артемия Лебедева. В стране количество курящих только растет — и росло оно даже после кризиса 1998 года, когда пачка сигарет подорожала в 5–6 раз, и не упало оно и после 1990 года, когда сигарет в стране и вовсе не было.
До сих пор именно курение и алкоголь являются основными способами снятия стресса. Но — при отсутствии прочих равных — курение предстает хилой, но альтернативой поллитровой бутылке, которая может стать причиной как неприятностей — вроде увольнения — так и трагедий — вроде убийства. И до тех пор, пока другая, более здоровая альтернатива не будет придумана и разрекламирована должным образом, медленное самоубийство будет происходить в том или ином виде.
На следующей неделе закон поправят не только не в пользу курильщиков, но и не в пользу граждан. У нас всегда забота об их здоровье в итоге превращалась в очередную волну запретов без предложения иных вариантов развития событий. Проблема останется. Просто все сделают вид, что с ней идет активная борьба. Махать кулаками в воздухе и вправду можно довольно активно.