Эдуард Хиль: «Современная российская эстрада — настоящая КВН-изация»

Эдуард Анатольевич Хиль — человек современный, открытый и жизнерадостный. Таких людей мало, и я их называю «заряжающие». К тому же он — один из героев прошедшего года. Советский хит в исполнении Эдуарда Хиля выложил на YouTube американский студент. За неделю ролик прослушали 2,5 млн. человек, Хиль получил всемирную известность и веселое прозвище — Мистер Трололо.

О сложности достижения успеха

— Мне известно, что Вы раньше рисовали и даже хотели поступать в Мухинское училище... — Да, верно. Я, конечно, небольшой был мастер, но рисовал. Некоторые рисунки, по-моему, сохранились у моей сестры. — Не жалеете о том, что в итоге связали свою жизнь со сценой?

— Нет. Было несколько причин, почему я в итоге не стал поступать в Мухинское училище, но одно событие повлияло особенно. Как-то раз попал на спектакль А. С. Даргомыжского «Русалка». То, что в театре не разговаривали, а пели — для меня было открытием! И я этим, буквально, заболел. Захотел петь на сцене, и решил поступать в консерваторию, тем более, что я к тому времени уже занимался пением в Кировском дворце культуры.

— Сразу поступили?

— Перед тем, как поступить, прошел двухлетние подготовительные курсы при консерватории, где обучался сольфеджио, гармонии, сольному пению, и другим музыкальным наукам. А так же участвовал в спектаклях . Потом поступил в консерваторию. А со второго курса уже исполнял партии Фигаро ( Моцарт — «Свадьба Фигаро»), Онегина ( Чайковский — «Евгений Онегин»), Томского и Елецкого ( Чайковский — «Пиковая дама»), Януша ( Монюшко — «Галька»), Валентина (Гуно — «Фауст»). А впереди были и другие, в том числе и советские оперы, и шедевры общемировой музыки. О том времени осталось большое количество фотографий в сценических образах и в оперном гриме...

— У Вас были любимые исполнители во времена учебы?

— Если не называть имён исполнителей классической музыки, таких как Лемешев, Козловский, Кибкало или Лаптев (это направление для меня в годы студенчества было главным), то Синатра с начала 60-х годов — это для меня эталон. Элла Фитцджеральд, Утесов, Марк Бернес, Клавдия Шульженко — в наше время было много прекрасных исполнителей.

— Почему, после окончания консерватории, предпочли эстраду опере?

— Когда встал вопрос выбора: или в оперный театр поступать, или идти в оперетту, или на эстраду, с огромным багажом камерной музыки (это и Шуберт, и Бетховен, Мусоргский, Свиридов, Гаврилин) я выбрал последнее. Для меня это было тогда интересно, потому что в спектаклях ты поешь с партнерами, а на эстраде — один. Это совсем другое впечатление. Только пианист, ты, слова и мелодия. И все чувства ты должен выразить в звуке.

— Что для Вас было самым сложным в карьере?

— Сложно, прежде всего, начинать, и особенно это сложно было в наши дни. Просто так на сцену попасть никто не мог. Ты должен был обладать не только хорошим голосом, но и иметь классическое музыкальное образование. Если хочешь стать хорошим исполнителем — закончи, например, Ленинградскую или Московскую консерваторию. А то, что сейчас делает «Фабрика звезд» — калечение людей. Скажите, как можно подготовить человека за столь короткий срок? Они, как обезьяны, передразнивают исполнителей, ставя импортные пластинки, и все... О современной эстраде:

— В одном из интервью Вы как-то сказали: «Я никого не хочу обижать, но то, что сегодня звучит с эстрады — это не музыка. Это не воспитывающая музыка. Она не дает человеку положительного импульса. Нынешние певцы не поют, а кричат». Скажите, пожалуйста, а что Вы думаете о зарубежной эстраде. Она — такая же?

— И у нас и у них есть хорошие певцы и песни. Но за рубежом они по-другому относятся к своей работе. Возьмите, например, Мадонну: костюмы, свет, танцы — все продумано до мелочей. Том Джонс — ему 70 лет, а он выкладывается на сцене до последнего! Стинг... Этих певцов знает весь мир и их любят за то, что они по-настоящему «выкладываются» и «на полную катушку», как раньше говорили. И сравните Мадонну с нашими исполнителям. Мы научились копировать только внешнее, поверхностное, в лучшем случае, ритмическую структуру из чужих иностранных песен, иностранные словечки, «клёвый прикид», и всё... Современная российская эстрада в большинстве своем — это настоящая КВНизация, самодеятельность. Я и коллеги моего поколения в ней не участвуем.

— Можно что-то изменить?

— Чтобы достичь того, что достигают мировые звезды, во-первых, как я уже сказал, нужно работать на сцене, а не открывать рот, как рыба, под фонограмму. Если бы исполнитель один раз спел «под фанеру» на Западе, на следующий его концерт никто бы уже не пришел. Во-вторых, нужно поменять политику в области культуры: возродить конкурсы песни, которые проводились в Советском Союзе, искать молодые таланты с настоящими голосами и артистическими данными. Поверьте мне, их достаточно в нашей стране. Нужно сменить направление развития центральных телеканалов, вещающих на всю страну... Нужно, чтобы телевидение было не только развлекательным, но и воспитательным. Кто-то, ведь, должен этим заниматься. И вы сразу увидите на телевидении совсем других людей. Только тех, кто этого действительно заслуживает. Мне бы этого очень хотелось.

О проблемах развития России

— Если говорить о развитии России в целом. На какие основные проблемы, по Вашему мнению, нужно сейчас обратить внимание?

— На увядающую культуру. Я называю нашу сегодняшнюю культуру шоу-бизнесом. Вкусы стали не те: хорошую классическую музыку мало, кто слушает, шедевры русской литературы мало, кто читает. Забывают Чехова, Толстого, Пушкина. Сейчас люди упиваются так называемыми «бестселлерами» в метро, которые сами могли бы написать лучше. Мы теряем свою духовность, традиции, глубинность знаний и лучшие качества, передаваемые из поколения в поколение, и издавна присущие нашей национальности...

— Это трудно исправить...

— Трудно, но можно. И начинать необходимо с детских учреждений. Именно там маленький человек получает свои первые впечатления о литературе, музыке и искусстве. При этом нужно помнить, что Россия — особенная страна. У нас многие хорошие зарубежные идеи перевоплощаются в совершенно абсурдные. Мы переворачиваем с ног на голову. Мы такие, и этого не изменить. Недаром говорят: «Что русскому хорошо — то немцу смерть». Это тоже надо учитывать...

О Санкт-Петербурге и политике

— Вы поддерживаете президента, который считает, что наш народ еще не готов принимать самостоятельные решения о выборе губернатора?

— Я поддерживаю тех, кто за возврат выборов губернатора жителями города. Главное преимущество: если гражданин выбрал — он может потребовать и отставки. Сейчас же мы этого не можем.

— Как вы думаете, кто виноват в катастрофической ситуации, связанной с уборкой города, в частности, с уборкой крыш?

— Не думаю, что виновата во всем только Валентина Ивановна. У нее есть свое окружение, которому она поручает задачи. Ну, скажите, может она сама чистить улицы и сосульки сбивать? Нет. А тот, кто должен — кладет себе деньги в карман и ничего не делает. Как результат, ситуация в городе такая, что сложно себе на прогулке ноги не переломать, а сколько уже было смертей...

Коротко

— Вы любите зарубежное кино?

— Есть неплохие фильмы в американском кинематографе. Там много и ерунды, и стрельбы, когда за один фильм убивают сотни... но у них есть и высококлассные фильмы.

— Кого из наших режиссеров Вы выделите?

— Никиту Михалкова, который может соперничать с западными режиссерами. По моему мнению, его уровня в России пока еще никто не достиг.

— Какие страны Вам нравятся? Где любите отдыхать?

— Мне нравятся Белоруссия, Украина, Австралия, Канада.

— Вы любите готовить?

— Люблю. Мое любимое блюдо — это драники. Драники — это белорусское название, в России их называли деруны. Драники на свином сале, на постном масле и могут быть драники на коровьем жиру.

— Каких авторов Вы любите читать?

— У меня достаточно примитивный набор ...Это Бунин, Тургенев, конечно, Пушкин, Толстой.

— Есть ли у Вас любимое произведение?

— Не могу назвать одно. Наверное, «Война и Мир». Там такие образы, величайшая книга! И, конечно, весь Пушкин. Пушкин — это все, что у нас есть самое дорогое.